Директория театра

Театр начинается с директора. От него зависит не только заполняемость вешалок, но и системность, результативность творческого процесса. Юлия Чурилова, директор «Первого театра» — самого молодого государственного театра Новосибирска, рассказала в проекте Антона Веселова «Люди как книги» в Областной научной библиотеке о театральных стенах, творческом поиске и праве «первой ночи».

— Премьер Дмитрий Медведев, выступая на Совете Федерации, неожиданно поздравил вас и ваших коллег с Годом театра, напомнив, что театров у нас много, больше, чем в СССР. Прозвучало это почти призывом к оптимизации. Насколько тверды ваши позиции и что вы бы возразили Дмитрию Анатольевичу?

— За меня, в том числе и как в недавнем прошлом сотрудника Союза театральных деятелей, ответил председатель СТД РФ Александр Калягин. В своём письме он подчеркнул, что высказанная позиция «не соответствует ни фактическому положению вещей, ни целям провозглашённой в России государственной культурной политики». Мы, конечно, были расстроены этим заявлением, тем боле что приведённая статистика оказалась ошибочной. Сейчас около 600 государственных театров, а в советские годы их количество в 1990-ом году почти «дотянулось» до 750. Количество театров монотонно росло с 1975 года — тогда их было 570, а уже в 1980-ом — 604. При этом посещение театров снижалось, в 1980-ом — 120,1 млн человек, а в 1990-ом — 97,2млн человек.

Сегодня такой точной статистики никто привести не может, хотя, все театры сдают стопки документов о каждой премьере, все они собираются во всероссийском статистическом управлении. К счастью, опасной готовности сократить, оптимизировать ни один российский регион не выказал.

— Подсчёт количества театральных институций затруднён еще и потому, что творческие единицы крупных театров имеют обыкновение «отпочковываться», формально оставаясь в штате «материнской организации», в новые студии — как, например, Мастерская Крикливого и Панькова. С какого момента новоявленный театр стоит уже брать в расчёт как самоценную профессиональную культурную единицу?

— Думаю, с первой самостоятельной премьеры. Если собралась группа единомышленников — не взирая на статус их организации — рубикон пройден. К сожалению, такие истории свободных творческих объединений редко переходят в разряд постоянных или хотя бы периодических. Это, скорее, такая мерцающая жизнь:появились такие театры, как «Понедельник выходной», «Пилигримы», Мастерская Крикливого-Панькова, но уже нет «Асфальт-театра» и«Ангела Копусты». У нас нет ни местных грантов на искусство, ни других инструментов регулярной поддержки независимых объединений, а энтузиазм — конечный ресурс.

В 2008 году молодой Новосибирский театральный институт выпустил первых обладателей высшего театрального образования. «На улице» разом оказались четыре курса драматических актёров театра и кино. И Сергей Афанасьев, в то время ректор Театрального института, придумал, что с ними делать — он выступил инициатором создания студии.

— По сути, проект «Первого театра» как раз из этого списка. Выпускники сплотились вокруг своего мастера и довольно быстро обрели государственный статус.

— История «Первого театра» и правда стремительная, хоть и не такая линейная. На старте, в 2008 году, совпало много счастливых для театра обстоятельств. Молодой Новосибирский театральный институт выпустил первых обладателей высшего театрального образования. «На улице» разом оказались четыре курса драматических актёров театра и кино. И Сергей Афанасьев, в то время ректор Театрального института, придумал, что с ними делать — он выступил инициатором создания студии. Так что это не был один курс, воспитанный одним мастером. Это были разные и по возрасту, и по «происхождению», но невероятно талантливые актёрские кадры. Некоторые из них и сегодня работают в театрах города, кто-то уехал, кто-то находится в «свободном полете».

— На место художественного руководителя с самого начала был приглашён нынешний творческий лидер «Первого театра» Павел Южаков?

— Да, а амбициозное название «Первый театр» увязали с концепцией первородности и ротации. По замыслу Сергея Афанасьева, это первый театр молодого актёра, где он получает шанс набраться опыта, чтобы через некоторое время принять взвешенное решение о своем будущем.

— Почти одновременно с вашим назначением появилась информация о долгожданном новоселье театра в зале ДК «Строитель». Прошло больше года, а воз и ныне там.

— Театр — это не стены, это люди. Но сейчас нам и правда тяжело — театр десять лет кочует по разным площадкам. Мы тратим время на логистику, на передвижение и адаптацию декораций и технических решений, всё это отражается на качестве показа спектакля. Все наши сотрудники четверть рабочего времени просто сводят расписание. Хочется эффективнее расходовать ресурс. Нынешняя ситуация с ДК продолжается несколько лет. Вопрос как юридических решений, так и финансовых вливаний. Бесконечные переговоры, мы готовим всё новые пакеты документов. Нет ощущения тупика, просто решается вопрос не так быстро, как нам бы этого хотелось.

— Какая доля ответственности за рискованные новые театральные формы лежит на директоре?

— С юридической точки зрения — вся. Это вечная дискуссия, что важнее – творчество или отчеты/финансы. Творческие решения мы принимаем вместе с Павлом Южаковым. Павел преподаёт в Театральном институте, ему интересно привлекать новых студентов, экспериментировать, удивлять.Что касается «крестного отца» театра, Сергея Николаевича Афанасьева, он строго за нами наблюдает со стороны, его нечасто удаётся зазвать к нам на премьеры.

— Где граница театра? Все эти спектакли-променады и читки всё шире и шире раздвигают рамки репертуарного театра.

— Это долгий концептуальный разговор. Мы можем ссылаться на Ежи Гротовского или на Хайнера Геббельса — смотря, кто для нас более авторитетен. Есть спектакли без актеров, проекты без деления на публику и сцену, есть спектакли, поставленные для одного человека. Среди последних новосибирских экспериментов мне очень интересна вторая часть спектакля «Пыль», где не задействованы актеры, а зритель — активный участник действа.

— Это взгляд скорее худрука. А как же директорский скептицизм: «Театр без актеров? А кто пополнит нашу казну?».

— Как ни странно, вот эта понятная формула — здесь мы экспериментируем, а тут деньги зарабатываем на массовом прокате — не всегда работает. Комедия положений, мобильные декорации, топовые актеры, минимум реквизита — это же ещё не гарантия невероятного заработка для театра. Формула очевидна только на первый взгляд. Гарантии успеха никто не даст. Конечно, мы всегда знаем, какая наша постановка для широкого, какая для продвинутого зрителя, но…

— Как же вы принимаете решения в небольшом «Первом театре»? Творческие кадры голосуют за риск, им по душе сомнительный план, а директор их останавливает: «Постойте, вернитесь на землю, господа, это нам не по карману!»?

— В моём небольшом опыте директора государственного театра такого не было, мы всегда договариваемся. А если опираться на мой опыт работы в независимом театре — всегда сначала идея, потом деньги. Если сейчас никак — мы отложим идею, и, если верим в неё, найдем возможность её осуществить.

— Что нам предстоит открыть в «Первом театре» до конца сезона?

— Только что прошла премьера спектакля «Воин» — мы показали его на малой сцене театра «Глобус», в марте будем играть на малой сцене театра «Красный факел», а в апреле — в Доме актёра. Это история по современной пьесе драматурга Марии Огневой. Действие происходит в 1996 году, главному герою 12 лет. Это такой линейный нарратив, нам рассказывают историю мальчика в обстоятельствах смутного времени. Он взрослеет, сталкивает с испытаниями, с одноклассниками, с первой любовью… мальчик становится мужчиной. Как директор я никак не могу определить целевую аудиторию этого спектакля — я к нему подключаюсь и как мама, и как человек с опытом жизни в 90-е, для меня все коды работают. Но у нас есть и альтернативный взгляд на эту историю — благодаря дружественному классу, в котором учится исполнитель одной из ролей спектакля «Время ожидания истекло», двенадцатилетний Иван Тархов. Дети реагируют совершенно иначе, получается этакая театральная полифоничность.

Март мы отдыхаем от премьер, но 3 и 4 марта готовьтесь к Minifest’у Новой немецкой драмы. В воскресенье и понедельник в лекторий-баре «Поток» четыре сплотившихся для этого проекта театра («Первый театр», Лаборатория Крикливого-Панькова, «Старый дом» и «Глобус») представят четыре спектакля-эскиза по современным немецким пьесам, в Сибири они будут представлены впервые. Вход бесплатный, не пропустите. А в апреле готовим сразу две премьеры — это первый в Новосибирске спектакль-сторителлинг «Истории великих идей». Мы продолжаем знакомить Новосибирск с новыми жанрами, это будет сериал в формате сторителлинга о гениях науки и великих открытиях, о судьбах великих учёных и их идей. Каждую историю представляет актёр через своё видение этой личности и свой опыт, сейчас артисты примеряют на себя персонажей, от Галилея до Эйнштейна, хочется в увлекательной форме сделать такой просветительский проект. Режиссёр — Варвара Попова, выпускница курса Алексея Крикливого, а куратор постановки Никита Щетинин, Москва, «Театр. Doc». Второе событие апреля — российская премьера по книге современной норвежской писательницы Марии Парр «Тоня Глиммердал» — это совместный спектакль с «Культурным городом» в рамках проекта «Детки и предки», трогательная, но не сказочная история для семейного просмотра для детей. Постановок по этой замечательной книге в России ещё не было.